Make sense? What fun is there in making sense?
написала я рваное нечто, а доводить до ума сил нет. и вообще-то мне и так нравится и Phillyboy тож нравится (если б не ты, я б не закончила это)
начала писать под впечатлением вот этого суперского рисунка(atropo
):
и ещё вот этой музыки(не умею музыку вставлять - будет видео)
Название: Fall
Автор: LoveryLine
Бета: клубничный тортик Гамма:Josephine
Фандом: сериал BBC «Шерлок»
Пейринг: Шерлок/Джон
Жанр: драма, ангст
Рейтинг:PG-13(R?)
Дисклаймер: герои не мои
Размер: 1900 слов
Предупреждение: ангст
опечатки и бред. и немножко порнушки
Часть 1 - Ключи
Бывает так, что ты судорожно ищешь ключ среди горы нужных - ненужных мелочей. Время поджимает, и ты всё ускоряешься -ускоряешься, разбрасываешь вещи в стороны. И кажется, что сейчас найдёшь! Вот-вот! И руки трясутся всё сильнее, и...
И вдруг внутри возникает дыра - ты понимаешь, что ключа нет, здесь его нет. И нигде нет, его уже забрали. Но продолжаешь ещё некоторое время перебирать ставшие уже бессмысленными вещи. И мир уже поделился на до и после - когда была надежда, и когда её уже нет.
Так же Шерлок понял, что ключ забрали.
Когда, стоя над кроватью Джона, он услышал не тихое на выдохе «Шер...лок...». А короткое и четкое как приговор «Сара». Стало вдруг пусто и как-то по-детски обидно. Захотелось потрясти Джона за плечо, разбудить, спросить : «Почему? Почему?! Так не честно!»
Сейчас медленно приходило понимание, что Джон любит...раньше считал, что этого не может быть, и поэтому даже не допускал мысли, что Джон может от него...
Но в голове уже сложилась картина, были сделаны выводы. Все факты, которые раньше отсекались за ненадобностью, сложились вместе: частые звонки Сары, дополнительные смены у Джона, деньги, занятые в долг, резкость и нервозность и вместе с тем необычайная чуткость и отзывчивость в последнее время. Связки в голове появлялись независимо от его желания.
Выводы были сделаны, и стоять тут не было больше смысла. Сара, беременность, свадьба, ребенок, переезд. И «прости, Шерлок» - он уже почти слышал эти слова. Этого не может быть! Нет! Нет. Только так и может быть.
Выводы были сделаны, и оставалось только стоять у его кровати и смотреть на него, вглядываться в родные черты лица: небольшая складка между бровей, подрагивающие веки, спутанные волосы, чуть приоткрытые губы.
Он в последний раз заставил мозг как-то переиначить факты, попытался, но понимал, что уже ничего не будет прежним. Их "Золотой век" кончился - не будет ни вечерних разговоров, ни перепалок, ни совместных слежек. Нет, будут, кончено, но после них Джон будет уходить в "другой" дом. Даже думать об этом было невозможно, так не могло произойти. Он не будет больше касаться его плеча, смеясь и задыхаясь после погони; не будет чувствовать его рядом. Не будет ночью…
Но пока он стоял тут рядом, тихо, не шевелясь, будто боясь спугнуть момент - можно было в последний раз представить, что всё как прежде.
Не надежда, нет. Иллюзия. Шерлок вздохнул, не получается - слишком много мыслей.
Он ведь стоял так раньше не раз и не два. Только сейчас всё было иначе.
***
Он вспомнил, как первый раз пришел сюда. Это случилось через пару дней после того, как Джон переехал на Бейкер Стрит. Ночью он вернулся после увлекательного дела. Он был неимоверно доволен собой - поймать неуловимого Мафиози N. Зашел привычным размашистым шагом, направился к себе и замер: какие-то звуки доносились сверху. На миг Шерлок подумал, что забрались воры, но тут же вспомнил, что у него же сейчас новый сосед. Он уже хотел продолжить идти, как вдруг услышал. Всхлипы. Это было не похоже на те звуки, которые могли ночью доноситься из комнаты одинокого мужчины.
Загадка. Интересно.
Шерлок мягко развернулся и стал подниматься по ступенькам, тихо приоткрыл дверь.
Его новоиспеченный сосед ворочался и стонал во сне. "Всё ясно. Война," - подумал Шерлок. - "Скука".
Но почему-то прошел в комнату, аккуратно прикрыв за собой дверь. Лицо Джона притягивало: сейчас на нём можно было прочитать всё его прошлое, всю его жизнь: страх – боль – отчаянье – надежда – любовь - ненависть. Эмоции, как водоворот, затягивали и Шерлока, он не заметил, как стал наклоняться ниже. Вдруг Джон вскрикнул, резко сел на кровати и почти столкнулся лбом с Шерлоком, который, оказывается, уже успел опереться рукой о край кровати.
- Ч..что ты? – хрипло и чуть испуганно.
- У тебя кошмары, – тихо и четко.
- Я знаю.
Пауза. Джон пытался отдышаться, недовольно посмотрел на Шерлока:
- Ты так и будешь здесь стоять?
Интересно.
И только когда Шерлок в пятый раз за день вспомнил про мечущегося на кровати соседа, он понял, что что-то не так. А придя домой, понял, что поднимается на второй этаж. Он на миг замер, кажется, Земля затормозила, медленно накренилась и начала вращаться в противоположную сторону. Он осознал, что он... Что? Он? Нет! Только не это! Но другого варианта нет.
«Стоп. Это мы сотрем: все воспоминания о Джоне. О его лице, о его стонах. Сотрем – так надо. Но... нет, не сотрем, а запрячем подальше. Да, в самый темный угол».
***
Но сейчас Шерлок смотрел на это лицо, такое близкое и знакомое, и понимал, что лучше бы он сразу всё стер. "Не получилось бы,"- пронеслось в его голове.
-Прости, Джон, - тихим шепотом. - Я не буду шафером на твоей свадьбе.
Когда Джон проснулся, он почувствовал странный запах. Сигареты? Нет, это смешно, должно быть просто новый эксперимент. Он спустился вниз и увидел, как Шерлок стоит у открытого окна и смотрит на улицу. Было раннее утро, и холод с улицы просочился в комнату. В предрассветной дымке Шерлок казался хрупким и нереальным, а в его руке...
- Шерлок?
Тот обернулся, что-то сжал в ладони - уголок рта чуть дрогнул. Печальные глаза? Нет, должно быть показалось.
- Ты что, куришь?
- Ты как раз вовремя, Джон! Мне только что позвонил Лестрейд, едем!
Только потом, вечером, после долгих пробежек по городу, сидя в кресле рядом с Шерлоком, Джон вдруг понял, что телефон у Шерлока давно сел. А его мобильный всю ночь лежал на прикроватной тумбочке, поставленный на максимальную громкость. И не было ни одного входящего сообщения.
Он взглянул на Шерлока, тот смотрел куда-то в пространство перед собой. И улыбался. Так жутко и неприятно он никогда не улыбался. Как будто его заставили выпить неимоверную гадость. И не залпом, а маленькими глоточками: пить и делать вид, что ему нравится.
- Ты уже купил кольцо, да?
-...
- Знаешь, для беременной женщины будет довольно тяжело переносить частые отлучки супруга.
- Я не собираюсь бросать работу.
- Я не о работе.
- Я думал, что у меня всегда...
- Найдётся время на меня?
- Д..да!
- Не стоит, - неожиданно для себя тихо бросил Шерлок, вышел на улицу, на ходу прихватив пальто.
- Шерлок, ты в по… - дверь хлопнула.
Холодно. В кармане пальто нашлась пачка сигарет и зажигалка.
Оставался месяц. Всего месяц. Целый месяц.
Казалось, что ничего не произошло. Шерлок больше не поднимал эту тему.
А Джон подумал, что его другу просто нужно время, чтобы смириться. Он понимал, что Шерлок ревнует, и это было даже лестно: было приятно, что именно к нему смог привязаться такой как Шерлок, именно ему смог довериться. Это выделяло его из остальных людей, делало особенным и необыкновенным.
А у Шерлока в голове отстукивали секунды - шел обратный отсчет. «Че-ты-ре не-де-ли. Че-ты-ре не-де-ли». Слишком быстро шло время, слишком громко тикали часы. «Разбить! Надо прекратить думать о времени. Надо успеть. Ещё можно успеть. Успеть».
Шерлок постоянно двигался, куда-то торопился, что-то говорил, захлебывался объяснениями, размахивал руками. Будто боялся, что если он замрет хоть на миг, то всё исчезнет. Он завораживал - это было похоже на танец.
Часть 2 – Танец
Резкие и плавные движения, и ты знаешь, что он танцует только для тебя, всё ускоряясь, ведь он так боится, что ты отведешь взгляд.
Ради этого он готов на всё: только чтобы ты продолжал смотреть на него, и больше ничего не имеет значения, только твой взгляд на его коже.
Он ускоряется: ты молча смотришь и знаешь, что он скоро сорвется, что он не выдержит ритма. И его падение будет так же прекрасно, поэтому ты не останавливаешь его.
Страх мелькает в его глазах, он боится упустить момент: он боится увидеть, как ты отведешь взгляд. Он знает, что ты отведешь взгляд.
Его танец на раскаленных углях, и ты понимаешь, что осталось совсем немного.
Его сердце остановится, когда ты отведёшь взгляд.
Он хотел увлечь тебя, попытаться в последний раз - увлечь в свою жизнь. Заставить забыть обо всем, кроме него. Стереть весь мир из твоей головы. Он бы хотел, чтобы ты, как и он, умел стирать ненужное в голове, - чтобы ты стёр все, кроме него.
Но теперь он лежит на диване и смотрит в потолок. Кажется, что в его глазах отражается вечность.
Тебе немного жаль это сломанное тело - было так прекрасно смотреть на него. Но он не мог понять, что тебе не хватит только его, что у тебя, кроме него, есть целый мир. Но для него весь мир - это ты.
Он смотрит на тебя и читает в твоём взгляде "танцуй". Он не может отказать, встает и начинает двигаться по комнате. Это его последний танец - отчаянный, плавный и резкий, недосягаемо-холодный и обжигающе-желанный.
Ты смотришь, и это тоже танец - ваших взглядов. И кажется, что квартира в огне. Что тебе остается?
- Ещё, - тихо шепчешь ты.
Он закрывает глаза и начинает раздеваться. Сбрасывая с себя одежду, сбрасывает оковы со своего сердца. Он тянется к тебе - его туманные глаза, прохладная ладонь на твоём лице, сухие губы на твоей щеке. И он так открыт в этот момент, что хочется сделать его своим - только своим. Его лицо, шея, плечи, руки и - нет! - ты видишь на его руке... он разрушает себя.
Это тоже танец - как дрогнули его ресницы, когда ты до боли сжал его пальцы. И эта пляска эмоций в его глазах - он хочет узнать ответ.
- Не смей! - ты тихо шепчешь. - Не смей! Слышишь!
И он понимает, что ты говоришь не о его дрожащих губах, а об этих чертовых точках на сгибе локтя. Он улыбается, ему всё равно. Ведь ты рядом, ты сейчас смотришь только на него. И в его глазах читаешь: "Я убью себя, лишь бы ты был со мной".
Его беззащитность - он так раним в этот момент, что невозможно устоять.
И вы уже танцуете вместе, падаете в пропасть. И на миг кажется, что уже не выбраться - что вы упадете вместе, разобьетесь. Или весь мир разобьется.
Но ты сможешь удержаться на самом краю - тебе так кажется.
А он - он дрожит и мечется, сжимает пальцами простыню, что они становятся ещё белее. И что-то шепчет: неразборчиво, горячо, тихо и быстро. Повторяет, как заклинание, какие-то пошлые – тривиальные - пустые слова. Он дышит, как загнанный зверь, прогибается, стонет, и это стон больше боли, чем удовольствия. Но продолжает двигаться. Тебя передергивает: на миг думаешь, что он бьется в агонии. Он истязает себя, клеймит.
Закусывает губы и вновь подается назад - резче, ещё резче. Ты сжимаешь его худые ребра до синяков: он вытягивается в струну, запрокидывает голову и смотрит прямо в твои глаза. Его взгляд, ты думал, он будет безумен, но нет. Это бесконечное отчаянье и счастье, счастье и отчаянье. Как будто он знает будущее всего мира. И ты целуешь его, властно, подтверждая, что он принадлежит только тебе.
Что будет утром? Рассвет?
Вряд ли. Когда ты просыпаешься, в голове абсолютно пусто. Кажется, всё произошло не с тобой, в другой жизни, когда-то невозможно давно.
За окном уже светает. Холодно.
И ты понимаешь, что это беззащитное тело, жмущееся к тебе, не сможет согреть тебя.
И ты не уверен, но точно знаешь, что надо уйти; встаешь и натыкаешься на его пустой взгляд.
Он смотрит прямо в сердце: не просит остаться, он всё знает. И поэтому у него пустые, уже почти мертвые глаза.
Он всё знает: он не спал, он слушал твои мысли, читал по дрожи в твоих пальцах, по твоему дыханию читал твои мысли, читал свой приговор.
Но молчал, не пытался ничего изменить, не смел произнести ни звука: ведь ты думал в тот момент о нем, только о нем.
Лежать рядом и слышать биение твоего сердца в первый-последний раз – всё, что ему оставалось.
И он уверен, что как только за тобой захлопнется дверь, его сердце остановится.
Ранее утро, полумрак комнаты, туман за окном, цвета ещё неразличимы. Светло-серые бескровные губы, прозрачные глаза, круги под глазами, спутанные темные волосы, светящаяся кожа. Кажется, что это странная черно-белая фотография.
Но это - самое дорогое и самое странное воспоминание Джона Ватсона.
Разве он мог уйти? Разве мог остаться?
Fall
начала писать под впечатлением вот этого суперского рисунка(atropo
): и ещё вот этой музыки(не умею музыку вставлять - будет видео)
Название: Fall
Автор: LoveryLine
Бета: клубничный тортик Гамма:Josephine
Фандом: сериал BBC «Шерлок»
Пейринг: Шерлок/Джон
Жанр: драма, ангст
Рейтинг:PG-13(R?)
Дисклаймер: герои не мои
Размер: 1900 слов
Предупреждение: ангст
опечатки и бред. и немножко порнушки
Часть 1 - Ключи
Бывает так, что ты судорожно ищешь ключ среди горы нужных - ненужных мелочей. Время поджимает, и ты всё ускоряешься -ускоряешься, разбрасываешь вещи в стороны. И кажется, что сейчас найдёшь! Вот-вот! И руки трясутся всё сильнее, и...
И вдруг внутри возникает дыра - ты понимаешь, что ключа нет, здесь его нет. И нигде нет, его уже забрали. Но продолжаешь ещё некоторое время перебирать ставшие уже бессмысленными вещи. И мир уже поделился на до и после - когда была надежда, и когда её уже нет.
Так же Шерлок понял, что ключ забрали.
Когда, стоя над кроватью Джона, он услышал не тихое на выдохе «Шер...лок...». А короткое и четкое как приговор «Сара». Стало вдруг пусто и как-то по-детски обидно. Захотелось потрясти Джона за плечо, разбудить, спросить : «Почему? Почему?! Так не честно!»
Сейчас медленно приходило понимание, что Джон любит...раньше считал, что этого не может быть, и поэтому даже не допускал мысли, что Джон может от него...
Но в голове уже сложилась картина, были сделаны выводы. Все факты, которые раньше отсекались за ненадобностью, сложились вместе: частые звонки Сары, дополнительные смены у Джона, деньги, занятые в долг, резкость и нервозность и вместе с тем необычайная чуткость и отзывчивость в последнее время. Связки в голове появлялись независимо от его желания.
Выводы были сделаны, и стоять тут не было больше смысла. Сара, беременность, свадьба, ребенок, переезд. И «прости, Шерлок» - он уже почти слышал эти слова. Этого не может быть! Нет! Нет. Только так и может быть.
Выводы были сделаны, и оставалось только стоять у его кровати и смотреть на него, вглядываться в родные черты лица: небольшая складка между бровей, подрагивающие веки, спутанные волосы, чуть приоткрытые губы.
Он в последний раз заставил мозг как-то переиначить факты, попытался, но понимал, что уже ничего не будет прежним. Их "Золотой век" кончился - не будет ни вечерних разговоров, ни перепалок, ни совместных слежек. Нет, будут, кончено, но после них Джон будет уходить в "другой" дом. Даже думать об этом было невозможно, так не могло произойти. Он не будет больше касаться его плеча, смеясь и задыхаясь после погони; не будет чувствовать его рядом. Не будет ночью…
Но пока он стоял тут рядом, тихо, не шевелясь, будто боясь спугнуть момент - можно было в последний раз представить, что всё как прежде.
Не надежда, нет. Иллюзия. Шерлок вздохнул, не получается - слишком много мыслей.
Он ведь стоял так раньше не раз и не два. Только сейчас всё было иначе.
***
Он вспомнил, как первый раз пришел сюда. Это случилось через пару дней после того, как Джон переехал на Бейкер Стрит. Ночью он вернулся после увлекательного дела. Он был неимоверно доволен собой - поймать неуловимого Мафиози N. Зашел привычным размашистым шагом, направился к себе и замер: какие-то звуки доносились сверху. На миг Шерлок подумал, что забрались воры, но тут же вспомнил, что у него же сейчас новый сосед. Он уже хотел продолжить идти, как вдруг услышал. Всхлипы. Это было не похоже на те звуки, которые могли ночью доноситься из комнаты одинокого мужчины.
Загадка. Интересно.
Шерлок мягко развернулся и стал подниматься по ступенькам, тихо приоткрыл дверь.
Его новоиспеченный сосед ворочался и стонал во сне. "Всё ясно. Война," - подумал Шерлок. - "Скука".
Но почему-то прошел в комнату, аккуратно прикрыв за собой дверь. Лицо Джона притягивало: сейчас на нём можно было прочитать всё его прошлое, всю его жизнь: страх – боль – отчаянье – надежда – любовь - ненависть. Эмоции, как водоворот, затягивали и Шерлока, он не заметил, как стал наклоняться ниже. Вдруг Джон вскрикнул, резко сел на кровати и почти столкнулся лбом с Шерлоком, который, оказывается, уже успел опереться рукой о край кровати.
- Ч..что ты? – хрипло и чуть испуганно.
- У тебя кошмары, – тихо и четко.
- Я знаю.
Пауза. Джон пытался отдышаться, недовольно посмотрел на Шерлока:
- Ты так и будешь здесь стоять?
Интересно.
И только когда Шерлок в пятый раз за день вспомнил про мечущегося на кровати соседа, он понял, что что-то не так. А придя домой, понял, что поднимается на второй этаж. Он на миг замер, кажется, Земля затормозила, медленно накренилась и начала вращаться в противоположную сторону. Он осознал, что он... Что? Он? Нет! Только не это! Но другого варианта нет.
«Стоп. Это мы сотрем: все воспоминания о Джоне. О его лице, о его стонах. Сотрем – так надо. Но... нет, не сотрем, а запрячем подальше. Да, в самый темный угол».
***
Но сейчас Шерлок смотрел на это лицо, такое близкое и знакомое, и понимал, что лучше бы он сразу всё стер. "Не получилось бы,"- пронеслось в его голове.
-Прости, Джон, - тихим шепотом. - Я не буду шафером на твоей свадьбе.
Когда Джон проснулся, он почувствовал странный запах. Сигареты? Нет, это смешно, должно быть просто новый эксперимент. Он спустился вниз и увидел, как Шерлок стоит у открытого окна и смотрит на улицу. Было раннее утро, и холод с улицы просочился в комнату. В предрассветной дымке Шерлок казался хрупким и нереальным, а в его руке...
- Шерлок?
Тот обернулся, что-то сжал в ладони - уголок рта чуть дрогнул. Печальные глаза? Нет, должно быть показалось.
- Ты что, куришь?
- Ты как раз вовремя, Джон! Мне только что позвонил Лестрейд, едем!
Только потом, вечером, после долгих пробежек по городу, сидя в кресле рядом с Шерлоком, Джон вдруг понял, что телефон у Шерлока давно сел. А его мобильный всю ночь лежал на прикроватной тумбочке, поставленный на максимальную громкость. И не было ни одного входящего сообщения.
Он взглянул на Шерлока, тот смотрел куда-то в пространство перед собой. И улыбался. Так жутко и неприятно он никогда не улыбался. Как будто его заставили выпить неимоверную гадость. И не залпом, а маленькими глоточками: пить и делать вид, что ему нравится.
- Ты уже купил кольцо, да?
-...
- Знаешь, для беременной женщины будет довольно тяжело переносить частые отлучки супруга.
- Я не собираюсь бросать работу.
- Я не о работе.
- Я думал, что у меня всегда...
- Найдётся время на меня?
- Д..да!
- Не стоит, - неожиданно для себя тихо бросил Шерлок, вышел на улицу, на ходу прихватив пальто.
- Шерлок, ты в по… - дверь хлопнула.
Холодно. В кармане пальто нашлась пачка сигарет и зажигалка.
Оставался месяц. Всего месяц. Целый месяц.
Казалось, что ничего не произошло. Шерлок больше не поднимал эту тему.
А Джон подумал, что его другу просто нужно время, чтобы смириться. Он понимал, что Шерлок ревнует, и это было даже лестно: было приятно, что именно к нему смог привязаться такой как Шерлок, именно ему смог довериться. Это выделяло его из остальных людей, делало особенным и необыкновенным.
А у Шерлока в голове отстукивали секунды - шел обратный отсчет. «Че-ты-ре не-де-ли. Че-ты-ре не-де-ли». Слишком быстро шло время, слишком громко тикали часы. «Разбить! Надо прекратить думать о времени. Надо успеть. Ещё можно успеть. Успеть».
Шерлок постоянно двигался, куда-то торопился, что-то говорил, захлебывался объяснениями, размахивал руками. Будто боялся, что если он замрет хоть на миг, то всё исчезнет. Он завораживал - это было похоже на танец.
Часть 2 – Танец
Резкие и плавные движения, и ты знаешь, что он танцует только для тебя, всё ускоряясь, ведь он так боится, что ты отведешь взгляд.
Ради этого он готов на всё: только чтобы ты продолжал смотреть на него, и больше ничего не имеет значения, только твой взгляд на его коже.
Он ускоряется: ты молча смотришь и знаешь, что он скоро сорвется, что он не выдержит ритма. И его падение будет так же прекрасно, поэтому ты не останавливаешь его.
Страх мелькает в его глазах, он боится упустить момент: он боится увидеть, как ты отведешь взгляд. Он знает, что ты отведешь взгляд.
Его танец на раскаленных углях, и ты понимаешь, что осталось совсем немного.
Его сердце остановится, когда ты отведёшь взгляд.
Он хотел увлечь тебя, попытаться в последний раз - увлечь в свою жизнь. Заставить забыть обо всем, кроме него. Стереть весь мир из твоей головы. Он бы хотел, чтобы ты, как и он, умел стирать ненужное в голове, - чтобы ты стёр все, кроме него.
Но теперь он лежит на диване и смотрит в потолок. Кажется, что в его глазах отражается вечность.
Тебе немного жаль это сломанное тело - было так прекрасно смотреть на него. Но он не мог понять, что тебе не хватит только его, что у тебя, кроме него, есть целый мир. Но для него весь мир - это ты.
Он смотрит на тебя и читает в твоём взгляде "танцуй". Он не может отказать, встает и начинает двигаться по комнате. Это его последний танец - отчаянный, плавный и резкий, недосягаемо-холодный и обжигающе-желанный.
Ты смотришь, и это тоже танец - ваших взглядов. И кажется, что квартира в огне. Что тебе остается?
- Ещё, - тихо шепчешь ты.
Он закрывает глаза и начинает раздеваться. Сбрасывая с себя одежду, сбрасывает оковы со своего сердца. Он тянется к тебе - его туманные глаза, прохладная ладонь на твоём лице, сухие губы на твоей щеке. И он так открыт в этот момент, что хочется сделать его своим - только своим. Его лицо, шея, плечи, руки и - нет! - ты видишь на его руке... он разрушает себя.
Это тоже танец - как дрогнули его ресницы, когда ты до боли сжал его пальцы. И эта пляска эмоций в его глазах - он хочет узнать ответ.
- Не смей! - ты тихо шепчешь. - Не смей! Слышишь!
И он понимает, что ты говоришь не о его дрожащих губах, а об этих чертовых точках на сгибе локтя. Он улыбается, ему всё равно. Ведь ты рядом, ты сейчас смотришь только на него. И в его глазах читаешь: "Я убью себя, лишь бы ты был со мной".
Его беззащитность - он так раним в этот момент, что невозможно устоять.
И вы уже танцуете вместе, падаете в пропасть. И на миг кажется, что уже не выбраться - что вы упадете вместе, разобьетесь. Или весь мир разобьется.
Но ты сможешь удержаться на самом краю - тебе так кажется.
А он - он дрожит и мечется, сжимает пальцами простыню, что они становятся ещё белее. И что-то шепчет: неразборчиво, горячо, тихо и быстро. Повторяет, как заклинание, какие-то пошлые – тривиальные - пустые слова. Он дышит, как загнанный зверь, прогибается, стонет, и это стон больше боли, чем удовольствия. Но продолжает двигаться. Тебя передергивает: на миг думаешь, что он бьется в агонии. Он истязает себя, клеймит.
Закусывает губы и вновь подается назад - резче, ещё резче. Ты сжимаешь его худые ребра до синяков: он вытягивается в струну, запрокидывает голову и смотрит прямо в твои глаза. Его взгляд, ты думал, он будет безумен, но нет. Это бесконечное отчаянье и счастье, счастье и отчаянье. Как будто он знает будущее всего мира. И ты целуешь его, властно, подтверждая, что он принадлежит только тебе.
Что будет утром? Рассвет?
Вряд ли. Когда ты просыпаешься, в голове абсолютно пусто. Кажется, всё произошло не с тобой, в другой жизни, когда-то невозможно давно.
За окном уже светает. Холодно.
И ты понимаешь, что это беззащитное тело, жмущееся к тебе, не сможет согреть тебя.
И ты не уверен, но точно знаешь, что надо уйти; встаешь и натыкаешься на его пустой взгляд.
Он смотрит прямо в сердце: не просит остаться, он всё знает. И поэтому у него пустые, уже почти мертвые глаза.
Он всё знает: он не спал, он слушал твои мысли, читал по дрожи в твоих пальцах, по твоему дыханию читал твои мысли, читал свой приговор.
Но молчал, не пытался ничего изменить, не смел произнести ни звука: ведь ты думал в тот момент о нем, только о нем.
Лежать рядом и слышать биение твоего сердца в первый-последний раз – всё, что ему оставалось.
И он уверен, что как только за тобой захлопнется дверь, его сердце остановится.
Ранее утро, полумрак комнаты, туман за окном, цвета ещё неразличимы. Светло-серые бескровные губы, прозрачные глаза, круги под глазами, спутанные темные волосы, светящаяся кожа. Кажется, что это странная черно-белая фотография.
Но это - самое дорогое и самое странное воспоминание Джона Ватсона.
Разве он мог уйти? Разве мог остаться?
Fall
-
-
27.10.2010 в 13:27рада что понравилось))
-
-
27.10.2010 в 23:22Очень понравилось! спасибо! )
-
-
03.11.2010 в 13:19-
-
15.11.2010 в 05:23-
-
16.11.2010 в 04:26syslim
погладил автора - спас фик от ангста